Место Синьцзян-Уйгурского автономного района в новой региональной стратегии КНР

Хаджиева Гульжахан Усмановна
кандидат экономических наук, ассоциированный профессор, доцент университета «Туран»,
ведущий научный сотрудник Института востоковедения им. Р.Б. Сулейменова КН МОН РК.

Аннотация. В статье рассматриваются объективные и субъективные предпосылки перехода к новой региональной стратегии в КНР. Раскрываются основные цели, направления и этапы реализации «Стратегии масштабного освоения западных районов КНР». Основное внимание в статье уделяется социально-экономическому развитию Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР) как центрального звена в осуществляемой стратегии. Автор останавливается на внутренних и внешних причинах, определяющих особую роль исследуемого автономного национального района в китайской региональной политике. Конкретизирует общие стратегические установки, направленные на максимальное использование преимуществ, предоставленных природно-географическими и иными характеристиками СУАР.
Ключевые слова: Синьцзян-Уйгурский автономный район; региональные диспропорции; реформы; масштабное освоение; региональная стратегия.

Введение. Начатые более тридцати лет назад грандиозные преобразования китайской экономики, зачастую несут противоречивые результаты. С одной стороны, с их помощью удалось достигнуть такого процветания в стране, о котором еще недавно нельзя было даже и мечтать. С другой стороны, они еще более усугубили и обнажили социальное неравенство. Проблема дисбаланса в уровне развития регионов Китая остается на сегодняшний день наиболее ощутимой и болезненной, без решения которой невозможно успешное продвижение по пути реформ. Особую сложность и остроту региональная проблема приобретает в странах, где нации и народности находятся на различных этапах социально-экономического и политического развития, в условиях, когда один из народов превосходит остальные в экономическом развитии, многократно превышает их по численности, на протяжении веков занимает господствующее положение в обществе. К таким странам не без основания можно отнести Китай. Еще в начале 80-х годов некоторые китайские ученые отмечали, что в Китае, как и во всем мире, существуют так называемые «первый», «второй» и «третий миры», имея в виду огромные социально-экономические различия в уровне развития отдельных территорий страны. К «третьему миру», прежде всего, относят западные районы Китая, среди которых особенно следует выделить СиньцзянУйгурский автономный район, в котором проблемы социально-экономического отставания усугубляются этническим фактором.

Основное содержание. С момента начала проведения политики реформ и открытости, особенно после ХII съезда КПК, в экономическом развитии Китая отчетливо проявилась тенденция приоритетного развития восточных районов. Смысл региональной политики заключался в постепенном, ступенчатом экономическом развитии Китая. Было выделено три экономических пояса: развитый восток, недостаточно развитый центр и совсем не развитый запад. Для каждого пояса ставились конкретные задачи. Восточным (прибрежным) районам была поставлена задача опережающего развития. Центральные – должны были развиваться, опираясь на имеющиеся важнейшие объекты. Западным районам надо было подготовиться к освоению. Более развитому восточному району отводилась роль локомотива, который должен был вытянуть за собой менее развитые центральный и западный районы. (Hadzhieva 2014, P. 130).

Однако проводимая таким образом региональная политика привела к увеличению дисбаланса в региональном социально-экономическом развитии. Причем сложившиеся региональные различия имели как объективный (базовый уровень развития региона, его специализация и структура хозяйства, экономико-географическое положение и другие), так и субъективный (политика властей всех уровней по отношению к региону, неравномерное распределение материально-технических и финансовых ресурсов, неодинаковый инвестиционный и налоговый режим, предпринимательская активность населения, его поддержка или противодействие реформированию, изменение потоков миграции и др.) характер. Для того чтобы понять тенденции регионального развития необходимо определить масштабы влияния данных факторов. В результате неравномерного регионального распределения бюджетных средств разрыв в социально-экономическом развитии восточных и западных районов оказался настолько велик, что преодолеть его в ближайшей перспективе будет весьма проблематично. Так, если в конце 80-х годов в Китае из 592 бедных районов 257 (43,4%) были западными районами, то в начале 2000-х гг. 90% наиболее отсталых районов находились на западе страны. Из 80 млн. бедного населения страны 35 млн. представлены неханьскими народами. Другими словами, хотя численность национальных меньшинств составляет всего 8,4 % населения Китая, но их доля среди бедных достигает 43,75% (Oshur, Ibragim 2002, P. 43).

Понимая, что неравномерное региональное развитие может стать не только экономической, но и острой социально-политической проблемой, китайское руководство пришло к выводу о необходимости кардинального изменения региональной политики страны. Поэтому уклон в стратегии регионального развития стал постепенно смещаться с восточных на западные районы.

Цзян Цзэминь на совещании руководителей пяти северо-западных провинций, посвященном развитию реформ, обосновал «большое освоение» западных районов следующими причинами:

1) задачами повышения уровня жизни населения отсталых западных районов и сокращения разрыва в уровне «зажиточности» между внутренними и приморскими районами;

2) необходимостью налаживания хороших межнациональных отношений и сохранению социальной стабильности, так как многие западные районы являются территориями компактного проживания национальных меньшинств;

3) стратегией укрепления обороноспособности и безопасности Китая, поскольку западные районы страны имеют продолжительную границу с другими государствами. Если передовые восточные районы представляют стратегическое ядро китайской экономики, то развитие западных – способствует созданию крепкого тыла.

«Стратегия масштабного освоения западных районов» была официально провозглашена на IV пленуме ЦК КПК 15-го созыва 22 сентября 1999 года. В данном стратегическом плане были выделены основные направления: социально-экономическое выравнивание регионов, решение демографической проблемы Китая за счет массового переселения из демографически напряженных районов в западные, форсированное освоение богатых природных ресурсов, расширение геополитических интересов Китая.

Практическая реализация долгосрочной комплексной программы рассчитана на 50 лет и делится на три этапа. В ходе первого этапа (2000-2010 гг.) решались задачи, связанные с достижением прорыва в капитальном и экологическом строительстве, созданием начальной индустриальной базы для дальнейшего развития, достижением среднего уровня жизни населения, осуществлением всеобщего 9-летнего образования. В течение второго этапа (2011-2030 гг.) планируется в основном завершить индустриализацию, достичь относительную зажиточность жизни народа, осуществить всеобщее 12-летнее образование. На завершающем третьем этапе (2031-2050 гг.) в западных районах, также как и во всем Китае, осуществится всеобщая социалистическая модернизация, разница в уровне социально-экономического развития восточных и западных районов будет окончательно преодолена, жизнь народа станет зажиточной и гармоничной (Gao, Liu, Zhun 2000, P. 81-83).

Конкретизируя общие стратегические установки, можно выделить в рамках Программы наиболее важные государственные мероприятия первого этапа.

Сооружение объектов капитального строительства, включая транспортные и ирригационные системы, сооружение линий связи и электропередач, капитальное строительство в городах. В 2000 г. началось строительство десяти крупнейших объектов, в том числе:

– железные дороги: Синин – Тибет, Цзинхэ – Кульджа – Хоргос;

– шоссейное строительство; – строительство аэропортов;

– прокладка газопроводов. В западной части Китая уже в первые пять лет реализации Стратегии завершено 36 крупных инфраструктурных объектов, построено более 36 гидротехнических сооружений, 50 тыс. км шоссейных и 1641 км железных дорог, 1370 км высоковольтных линий электропередач.

В основном закончена прокладка газопровода из СУАР в г. Шанхай общей протяженностью 4176 км, который будет транспортировать ежегодно 12 млрд кубометров газа (Lolun, Houkai 2003, P. 52).

Урегулирование экологических аспектов, играющих решающую роль в освоении западных районов. Именно от решения вопросов охраны окружающей среды зависит успешность реализации стратегического плана. Важнейшими мероприятиями в этой области являются:

– упорядочение использования водных и земельных ресурсов;

– выведение из сельскохозяйственного оборота посевных площадей и «возврат лесов», засадка деревьями и многолетними травами пустошей, полное запрещение вырубки естественных лесов;

– увеличение площадей природных заповедников;

– направление вод рек Янцзы и Хуанхэ в северо-западные районы, в аридные районы Внутренней Монголии.

Улучшение структуры экономики, создание конкурентоспособной специфической экономики в западных районах. Перестройку экономической структуры предполагается проводить по следующим направлениям:

– особое внимание уделять ускоренному развитию аграрной сферы; – осуществлять рациональное использование важнейших полезных ископаемых, включая их глубокую переработку;

– преодолевать однобокость в развитии промышленного производства. Помимо добывающих отраслей промышленности, на которые приходится 36,5% валового продукта западного района, развивать высокотехнологичные и конкурентоспособные производства, добиваться понижения степени риска и повышения эффективности в промышленной сфере.

Повышать научно-техническое развитие, уровень образования, качество трудовых ресурсов. Поскольку образование является основой научно-технического прогресса, а качественные трудовые ресурсы – огромным преимуществом, то подготовка квалифицированных кадров рассматривается как важнейший фактор в развитии западного региона. Основными задачами в сфере образования являются: активное развитие профессионального, прежде всего научно-технического и специального образования, расширение образования для взрослых, соответствующее развитие высшего образования, повышение профессионального уровня преподавателей, особенно в сельской местности и в малых городах. На перспективу поставлена задача развития непрерывного образования.

Продвигать реформы в правительственной структуре. С помощью таких мер, как улучшение работы государственных чиновников, сокращение их численности, добиваться повышения эффективности функционирования правительства. Важнейшими задачами также признаны: создание и совершенствование правовой базы для экономической деятельности хозяйствующих субъектов, предоставление больших инициатив предпринимателям.

Улучшать инвестиционный климат. Для привлечения в западные районы иностранных инвестиций предполагается в течение десяти лет сохранять пониженные ставки подоходного налога для иностранных предприятий и предоставление ряда других льгот. Для отечественных инвесторов предоставляется аналогичный льготный режим. При вложении инвестиций в развитие таких инфраструктурных отраслей, как транспорт, электроэнергетика, ирригация, связь, радио и телевидение, в первые два года прибыльной работы предприятия освобождаются от уплаты корпоративного подоходного налога, в последующие два-три года выплачивают 50% данного налога. Существенные налоговые преференции получают экологические организации.

Особое место в государственной программе освоения западных районов Китая отводится развитию Синьцзян-Уйгурского автономного района. Синьцзян как «край с обширной территорией, малочисленным населением, несметными природными богатствами и, самое главное, как место с важным стратегическим значением» всегда привлекал внимание китайских властей. (Vostochny Turkestan 2010, P. 97). Однако на протяжении многих десятилетий СУАР оставался одним из самых остылых по уровню экономического и социального развития районов на западе Китая. Несмотря на то, что задача освоения Синьцзяна ставилась неоднократно, вплотную к ее решению китайское руководство смогло подойти лишь в начале XXI века.

Интерес руководства Китая к СУАР не случаен, ведь данный район имеет богатые природные ресурсы, в том числе энергетические. В стратегическом плане намечено превратить СУАР в ближайшее время в самую крупную в стране базу нефтяной и нефтехимической промышленности. Для осуществления этой цели Центральное правительство ежегодно увеличивает финансирование разведки и освоения месторождений углеводородного сырья на территории СУАР. Активно используются также кредиты международных финансовых организаций и зарубежных правительств. Свыше 120 млрд юаней будет вложено в уже начатый проект поставки природного газа из западных районов в восточные (Preobrazovanny Kitai 2002, P. 446). Здесь очевиден прагматический интерес китайского руководства к СУАР, связанный с перспективой использования природных богатств Синьцзяна, причем использования преимущественно за пределами национального автономного района. По этому поводу известный политолог К.Л. Сыроежкин отмечал, что юридическим собственником природных богатств Синьцзяна согласно «Закону

КНР о районно-национальной автономии» выступают органы государственного управления на местах. Однако далее он добавляет: «…беспристрастный анализ показывает, что как в начальные годы своего существования, так и в настоящее время СУАР, несмотря на свои огромные богатства, продолжает «жить в долг». Поэтому, когда поднимается вопрос о так называемом «разграблении природных богатств Синьцзяна» Китаем, в большинстве случаев это свидетельствует о желании местной бюрократии обеспечить себе условия бесконтрольного владения ими, сохранив за собой дотации центра» (Syroezhkin 2003, P. 215-216). Последнее утверждение, на наш взгляд, не является бесспорным. Вполне возможно, что если бы автономному району дали в соответствии с его юридически закрепленным статусом возможность самостоятельно распоряжаться хотя бы частью своих природных ресурсов и немалые доходы от них направлять на подъем экономики СУАР, то необходимость в дотациях центра отпала бы сама собой. Аналогии подобного рода урегулирования отношений между центром и национальными районами уже давно существуют в мировой практике. К примеру, российское законодательство предусматривает возможность разграничения полномочий между центром и субъектами РФ по распоряжению природными ресурсами, что позволило обеспечить оптимальное сочетание общегосударственных и региональных интересов. В связи с этим было бы уместно вспомнить, что несправедливое урегулирование отношений собственности на природные ресурсы явилось одной из главных причин центробежных тенденций в национальных республиках бывшего Советского Союза и его последующего распада.

СУАР является самой крупной административной единицей среди автономных районов Китая, занимает 1/6 общей площади страны, тогда как численность его населения составляет всего 1,5 % населения страны. Поэтому для китайского руководства не менее важное значение имеет возможность смягчения демографической проблемы во внутренних и приморских провинциях страны путем переселения их избыточного населения в малозаселенный, по китайским меркам, СУАР (Talipov 2004, P. 79). Оправданность такого переселения объясняется необходимостью кадрового обеспечения реализации стратегического проекта и неготовностью западных районов выполнить столь грандиозные задачи собственными силами.

Сложилось так, что западный район испытывает огромный недостаток в квалифицированных кадрах, особенно научно-технических. На начало осуществления стратегии 75% специалистов высшей категории страны сосредоточилось в приморских районах, 21% – в центральных и лишь 4% – в западных. В восточных районах из 10 тыс. работающих 885 человек имели профессиональное образование, тогда как в западных – всего 92. Если восточные районы располагали 415 высшими учебными заведениями, то в западных их было всего 142, причем большинство из них расположено в тех районах, где проживают в основном ханьцы (Kasim 2002, P.130). Поэтому на протяжении ряда лет дефицит специалистов в западных районах покрывается за счет их массовой переброски из восточных районов Китая. Но дело в том, что привлечение дополнительных трудовых ресурсов из других регионов страны не может продолжаться бесконечно, так как это уже кардинально изменило этнический состав населения национальных районов, значительно увеличило демографическую нагрузку на территорию СУАР и создало почву для этнических конфликтов.

Еще одним неоспоримым преимуществом СУАР является его географическое расположение. То, что на СУАР приходится 1/4 часть китайской государственной сухопутной границы, и он граничит с наибольшим числом зарубежных стран (в сравнении с другими автономными районами) определяет важность его места в геостратегических планах Китая. Такое географическое положение позволяет активизировать политику «идти вовне», то есть политику расширения и интенсификации международных торговоэкономических связей страны в центрально-азиатском, и далее в европейском направлении, форсирования курса «Восток аккумулирует, Запад экспортирует».

В рамках государственной программы, рассчитанной до 2050 г. для СУАР разработана так называемая стратегия «красного, черного и белого», суть которой заключается в следующем.

Первое – это развитие традиционного для Синьцзяна сельскохозяйственного производства, с перспективой превращения СУАР в крупнейшую базу по производству высококачественного хлопка, включая его переработку, транспортировку, текстильную промышленность и торговую сеть, что в совокупности сформирует так называемое «белое производство». Второе направление связано с кластерным методом системы производства, заключающимся в переработке, транспортировке и реализации продукции садоводства и бахчеводства, что формирует так называемое «красное производство». Третье направление связано с производством, переработкой и реализацией нефти, природного газа и продуктов их переработки, все вместе обозначенное как «черное производство».

В качестве основных задач в этом направлении были выбраны первичные циклы технологического процесса, а именно проведение разведочных работ, поскольку три основных нефтяных района Синьцзяна были изучены всего на 10% (по прогнозам китайских ученых потенциальные запасы нефти в Синьцзяне превышают 20 млрд. тонн, газа – 10 трлн. куб. м) и значительное увеличение добычи нефти и газа (Razvitie 2013). В качестве отправных пунктов стратегии отмечаются реализуемые сегодня крупномасштабные инфраструктурные проекты по строительству новых ирригационных и гидротехнических сооружений, прокладке газопроводов, развитию сети авто- и железных дорог, авиационного сообщения с перспективой превращения СУАР в транспортно-логистический хаб Центральной Азии.

Выводы. Таким образом, за более чем 1,5 десятка лет реализации «Стратегии масштабного освоения западных районов КНР» уровень и структура современной экономики СУАР претерпели значительные изменения. Сегодня СУАР – это динамично развивающийся район, экономика которого переживает стремительный подъем. Он занимает уникальное место во взаимоотношении КНР со странами Центральной Азии. Без учета фактора СУАР невозможно сконструировать целостную систему развития Центральноазиатского региона. Именно с Синьцзян-Уйгурским автономным районом у стран Центральной Азии, и прежде всего Казахстана, связаны многие вопросы экономического взаимодействия, нефтегазового сектора, безопасности, экологии, ирригации и другие.

Әдебиеттер тізімі / Список литературы

1. Ван Лолuнь, Вэй Хоукай. Политика освоения западных регионов КНР // Проблемы теории и практики управления. – 2003. – № 5. – С. 51-57.
2. Восточный Туркестан в цивилизационных процессах Центральной Азии: Мат. междунар. науч. конф., посвященной памяти К.Т. Талипова (г. Алматы, Казахстан, 23 ноября 2007 г.) / Отв. ред.: А.К. Муминов, Р.У. Каримова, А.К. Камалов. – Алматы: Мир, 2010. – 456 с.

3. Гао Чжаопин, Лю Чжун, Чэнь Сяосюэ. Изучение стратегии большого освоения западных районов Китая. – Пекин: Цинхайское народное издательство, 2000. – 357 с. (перевод с китайского языка)
4. Дилмурат Ошур, Акрам Ибрагим. О масштабном освоении западного региона и общем расцвете всех национальностей // Научный журнал Синьцзянского университета. – 2002. – № 4. – С. 42-47 (перевод с уйгурского языка)
5. Калбинур Касим. О регулировании кадровой политики в ходе освоении западных районов // Научный журнал Синьцзянского университета. – 2002. – №6. – С. 130-132 (перевод с уйгурского языка)
6. Преобразованный Китай. Десять пятилетних китайских планов / Под ред. Яо Кайцзяия, Чэнь Юнсюня. – Пекин: Кит. экон. изд., 2002. – 486 с. (перевод с китайского языка)
7. Развитие Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР и его социально-экономические последствия для Казахстана. [Электронный ресурс] // Агентство по исследованию рентабельности инвестиций. URL: http://www.airi.kz/Pdf_analisys. (Дата обращения: 20.02.2013 г.)
8. Сыроежкин К.Л. Мифы и реальность этнического cепapaтизма в Китае и безопасность Центральной Азии. – Алматы: Дайк-Пресс, 2003. – 736 с.
9. Талипов К.Т. Синьцзян-Уйгурский автономный район – главное звено в масштабном освоении западных районов Китая // Shygys. – Алматы, 2004. – №1. – С. 76-81.
10. Хаджиева Г.У. Синьцзян-Уйгурский автономный район в стратегии масштабного освоения западного региона КНР // Сборник статей «Исследования по истории и культуре уйгуров». – Алматы: МИР, 2014. – С.126-143.

Источник: “ҮЛКЕН АЛТАЙ ӘЛЕМІ” халықаралық ғылыми журнал, 2 (2.2) 2016 ж.