Многосторонний аспект сотрудничества официального Пекина со странами Центральной Азии сегодня уже никого не удивляет. Политическое и экономическое взаимодействие (в купе с масштабными инвестициями), а также культурно-гуманитарное сотрудничество КНР и стран региона служат своеобразным маяком для исследователей и научных центров Поднебесной, изучающих регион во всем его многообразии, о чем свидетельствуют как сами публикации, так и деятельность академических и других научных структур Срединного государства (Чжунго, 中國).
С сентября 2013 года, после объявления председателем КНР Си Цзиньпином в столице Казахстана о строительстве Экономического пояса Шелкового пути, интерес к странам Центральной Азии со стороны Китая многократно возрос, так как именно на страны региона Пекин возлагает надежды по дальнейшему продвижению ЭПШП в рамках инициативы «Пояса и пути» в страны Европы и Западной Азии.
Сотрудничество Китая со странами Центральной Азии обуславливает интерес Пекина к истории стран и народов региона, их культуры, религии, языка, а также политического и экономического устройства, места в международной системе координат и международных отношений, социальных проблем и т.д.
Такое внимание Пекина не только вызвало рост интереса жителей Поднебесной к государствам Центральной Азии, но и волну исследований Центральной Азии в scientific community Китая. Одним из основных направлений в области научных исследований в Китае является анализ процесса исторического развития центрально-азиатских сообществ, что имеет важное научное значение для анализа внешней политики КНР и международных отношений в регионе. И для этого имеются определенные основания.
Китай и страны Центральной Азии имеют более чем 2000-летнюю историю отношений. Здесь особо следует отметить, что в древнекитайских источниках и в современных исторических исследованиях посвященных древней истории нашего региона нет такого понятия как «Центральная Азия» (中亚). Территория пяти современных государств Центральной Азии, как и территории к западу от провинции Ганьсу – Синьцзян, в древних китайских источниках определялись как «Западный регион» (Сиюй, 西域).
Географическое определение Западного региона в истории Китая по мере того как одна династии приходила на смену другой постоянно менялось. Сегодня, с точки зрения обычного восприятия китайцев, «Западный регион» в широком смысле слова означает регион Центральной Азии в древности, а в узком смысле исторический Синьцзян (新疆)[1]. Западный регион или «западные территории» очень давно попали в поле зрения правящих династий Поднебесной. Например, еще до основания первого централизованного государства Китая династии Цинь (221 – 202 гг. до н.э) уже были сделаны описания географических условий и обычаев Центральной Азии в таких произведениях, как например, «Му Тянь-цзы чжуань» («Жизнеописание Му – сына Неба»,), «Шань хай цзин» («Каталог гор и морей») и др.
В период правления императора династии Хань (Западная Хань) – У-ди (время правления 141-87 до н.э.) в западные регионы был отправлен Чжан Цянь (138 г. до н.э.) [3], после чего Китай и древние государства Центральной Азии начали устанавливать прямые политические и экономические связи, следствием чего стало зарождение Великого шелкового пути. Эти сведения подробно задокументированы в таких древних произведениях как «Повествование о сюнну», «Повествование о Давань» (Даюань, 大宛 ) [1] из «Исторических записок» (Ши цзи) Сыма Цяня (司马迁), «Повествование о Западном регионе» (西域传) из «Истории династии Хань» (Ханьшу) историка Бань Гу (班固), «Путешествие в Западный край во времена Великой Тан» (Да Тан Сиюй цзи) буддийского монаха Сюаньцзана (唐玄奘), «Записи о путешествии в Западные земли» (Сиюй синчэн цзи) путешественника династии Мин Чэнь Чэна (陈诚) и др.
Древнекитайские источники о Центральной Азии были прежде всего сосредоточены на описании географических условий, местных обычаев и религиозной культуры, сформировав тем самым важную историческую основу для современных китайских ученых в изучении древней Центральной Азии, а также истории взаимоотношений Поднебесной с народами Центральной Азией. Современное изучение Центральной Азии согласно китайским исследователям началось еще в начале 1930-х гг. Однако вплоть до конца «великой пролетарской культурной революции» (無產階級文化大革命) исследования по Центральной Азии в основном осуществлялись на основе китайских переводов западных трудов о регионе. Например, «Путешествие Марко Поло» (马可波罗行纪, 1935) Антуана-Жозефа Шариньона (1872-1930), «Археологические заметки из Западного региона» (西域考古记, 1936) Марка Ауреля Стейна(1862-1943), «История древних государств Центральной Азии» (中亚古国史, 1958) Уильяма Монтгомери Макговерна (1897-1964)[2] и др. Переводная литература этого периода, знакомя с географией, историей и культурой региона, не только обогатила познания китайцев о Центральной Азии, но также внесла важный вклад в последующие исследования Китаем региона.
С конца 1970-х гг. до начала 1990-х гг. в Китае постепенно начинает формироваться собственное направление центрально-азиатских исследований. В основном, исследования Центральной Азии в этот период проводились в ряде исследовательских институтов и университетов Пекина и Синьцзяна. Например, в Институте России, Восточной Европы и Центральной Азии Китайской академии общественных наук (КАОН), в Институте центральноазиатских исследований Синьцзянской АОН (основан в 1980 году), в Институте культуры Центральной Азии Синьцзянского университета (основан в 1987 году), в Пекинском университете, в Ланьчжоуском университете и др.
Среди известных китайских ученых, занимавшихся в тот период изучением истории и культуры народов Центральной Азии, можно назвать Юй Тайшаня, Пан Чжипина, Сян Инцзе, Чжан Гуанда, Ван Чжилая и др.
Наряду с этим в Китае стали появляться академические журналы (сборники) по данной тематике, сыгравшие важную роль в изучении Центральной Азии: «История Центральной Азии» (中亚史丛刊), «Центральноазиатские исследования»(中亚研究), «Центральноазиатский научный журнал» (中亚学刊) и др. Хотя некоторые из этих журналов уже не издаются, они сыграли важную роль в изучении Центральной Азии.
В этот период на китайский язык были переведены работы многих российских (советских), японских и других зарубежных ученых, посвященных истории Центральной Азии. Например, «История завоевания Средней Азии» М.А. Терентьева, «История культуры Западного региона» Ханэда Тору, «Двенадцать лекций по тюрским народам Средней Азии» В.В. Бартольда, «История таджикского народа» Б.Г. Гафурова и др. Если большинство мировых исследований о Центральной Азии в тот период были сосредоточены на исторических и культурных аспектах, то политические и экономические аспекты исследований о регионе по сути оставались «Terra Incognita». К тому же, ухудшение китайско-советских отношений длившееся три десятка лет (с конца 1950-х- вплоть до конца 1980-х гг.) также привело к тому, что регион Центральной Азии, оставался довольно щекотливым вопросом для научных исследований. Грамотность и осведомленность китайского общества о Центральной Азии оставалась низкой.
С распадом СССР в начале 1990-х гг. и обретением независимости пятью странами Центральной Азии китайские исследования о регионе претерпели серьезные изменения. С этого периода китайские исследования Центральной Азии постепенно перешли от изучения традиционной истории и культуры к изучению текущих проблем и получили серьезное развитие, которые за три десятилетия исследований можно разделить на три этапа:
- Первый этап (1990-е гг.). Создание исследовательских лабораторий или исследовательских институтов, связанных с проблемами Центральной Азии. Например, лаборатория по исследованию Центральной Азии Института России, Восточной Европы и Центральной Азии КАОН, Евразийский исследовательский институт Китайской академии международных исследований, Центрально-азиатская исследовательская лаборатория Китайского исследовательского института современных международных отношений, Исследовательский институт Центральной Азии в университете Ланьчжоу, Институт Центральной и Западной Азии Шанхайской АОН и др. Основным направлением исследований в этот период стали исследования экономики и торговых отношений, межэтнических проблем Центральной Азии и др.
- Второй этап (2000-е гг.) связан с ростом международного терроризма и созданием Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в начале 2000-х гг., когда регион Центральной Азии вновь стал объектом пристального внимания со стороны мировых и региональных держав. На этом этапе исследований в Поднебесной продолжился рост исследовательских институтов по проблемам Центральной Азии. Например, Центрально-азиатский исследовательский институт Шэньсиского педагогического университета (2004), Исследовательский институт России и Центральной Азии Фуданьского университета (2005), Транснациональный центр изучения этнических вопросов в СУАР и Центральной Азии Синьцзянского педагогического университета (2008) и др. Центрально-азиатские исследования на этом этапе стали главным образом включали в себя вопросы региональной безопасности и сотрудничества с ШОС.
- Третий этап (с 2010 г. по настоящее время) совпал с периодом глобального экономического кризиса, где экономика Китая тем не менее демонстрировала устойчивую тенденцию роста. Усиление экономического влияния способствовало повышению международного статуса Китая и стало важной основой китайской инициативы «Один пояс – один путь» (一带一路), сущность которой заключается в объединении проектов строительства «Экономического пояса Шёлкового пути» и «Морского Шёлкового пути XXI века».
В целях стимулирования дипломатической стратегии Пекина по реализации инициативы «Пояса и пути» всестороннее развитие исследований государств Центральной Азии получает новый толчок, что сразу же включило регион в тематику изучения многих исследовательских институтов КНР. Во многих университетах Поднебесной стали появляться центры изучения Центральной Азии (ЦА), а также исследовательские подразделения, занимающиеся отдельными странами региона. Например, Центр изучения ЦА Шанхайского университета иностранных языков (2011), Институт изучения экономических и торговых вопросов ЦА Синьцзянского университета финансов и экономики (2012), Институт изучения ЦА Северо-западного университета (2014), Институт изучения ЦА Сианьского университета иностранных языков (2014) и др.; Центр изучения Казахстана Шанхайского университета (первый исследовательский центр в Китае, 2012), Центр изучения Казахстана Пекинского университета иностранных языков (2015), Центр изучения Казахстана Шанхайского университета иностранных языков (2015), Центр изучения Казахстана Даляньского университета иностранных языков (2016), Центр изучения Казахстана Северо-Западного университета (2017), Центр изучения Казахстана Сианьского университета иностранных языков (2017), Центр изучения экономических вопросов Казахстана Чжэцзянского финансово-экономического университета (2018), Центр изучения Узбекистана Шанхайского университета (2013), Центр изучения Узбекистана Шэньсиского педагогического университета (2016), Центр изучения Узбекистана Шанхайского университета иностранных языков (2018), Центр изучения Кыргызстана Шэньсиского педагогического университета (2017), Центр изучения Туркменистана Сианьского нефтяного университета (2017), Центр изучения Таджикистана Чанчжоуского индустриального профессионально-технического института (2018) и др.
Среди учреждений, участвующих в исследовании «Один пояс – один путь» можно отметить: Исследовательский центр «Один пояс – один путь» китайского института по международным вопросам (2014), Инновационный координационный центр Экономического пояса Шелкового пути Сианьского университета путей сообщения (2015), исследовательский центр «Один пояс – один путь» Ланьчжоуского университета (2018) и др.
Как мы видим, к направлениям исследований первого и второго этапов были добавлены темы региональных исследований, сотрудничества Китая со странами Центральной Азии в рамках реализации проектов «Одного пояса и одного пути», а также комплексных исследований политических и экономических проблем, вопросов безопасности и др.
За прошедшее время значительно выросло количество опубликованных китайскими экспертами научных монографий и статей, появился целый ряд авторитетных исследователей по проблемам Центральной Азии: Чжао Хуашэн, профессор Института международных исследований Фуданьского университета; Син Гуанчэн, директор научно-исследовательского Центра по изучению истории и географии приграничных районов Китая КАОН; Ян Шу, директор Института Центральной Азии Ланьчжоуского Университета; Сунь Чжуанчжи, генеральный секретарь исследовательского центра при Шанхайской организации сотрудничества; У Хунвэй, заведующий лабораторией по изучению Центральной Азии института России, Восточной Европы и Центральной Азии КАОН; Ян Чэн, исполнительный президент Шанхайской Академии глобальных и региональных исследований; Фэн Юйцзюнь, директор Центра исследований России и Центральной Азии при Институте международных исследований Фуданьского университета и др.
Большое число ученых Китая ведут многоплановые научные исследования проблем Центральной Азии, о чем свидетельствуют академические монографии изданные за последние 30 лет. После первых очерков о государствах Центральной Азии опубликованных в КНР после распада СССР подробные обзорные труды постоянно обновляются и совершенствуются. Среди таких работ можно назвать «Очерк о пяти странах Центральной Азии» (中亚五国概况, 1997) Ван Пэйя, где раскрыты географические, исторические, политические, экономические, культурные и технические аспекты пяти стран Центральной Азии. Подобные работы можно найти также и у таких авторов, как Чжао Чанцин «Обзор пяти стран Центральной Азии» (中亚五国概论, 1999), Ма Дачжэн, Фэн Сиши «Исторические тезисы по пяти странам Центральной Азии» (中亚五国史纲, 2005), Ван Чжилай, Дин Дубэнь «История Центральной Азии» (中亚通史, 2006) и др.
Отдельно странам Центральной Азии посвящены работы Чжао Чанцина «Казахстан» (哈萨克斯坦, 2004); Сунь Чжуанчжи, Су Чан, У Хунвэй «Узбекистан» (乌兹别克斯坦, 2004); Лю Гэнцэнь, Сюй Сяоюнь «Кыргызстан» (吉尔吉斯斯坦, 2005); Ши Юйюй «Туркменистан» (土库曼斯坦, 2005); Лю Циюнь «Таджикистан» (塔吉克斯坦, 2006).
Часть работ охватывает вопросы отношений стран Центральной Азии со странами мира, особенно с соседними странам, среди них необходимо отметить работу Ян Шу «Возрожденная Центральная Азия» (崛起的中亚 1993), в которой автор рассматривает место и роль центральноазиатских государств в новой международной системе, анализируются отношения между центральноазиатскими странами и соседними странами, а также стратегии, которые мировые и региональные державы могут проводить в Центральной Азии. Эти же вопросы рассматриваются в работах Ван Чжилая «История международных отношений в Центральной Азии» (中亚国际关系史, 1997), Сунь Чжуанчжи «Внешние отношения пяти стран Центральной Азии» (中亚五国对外关系, 1999), Чжао Хуашэна «Центральная Азия в китайской дипломатии» (中国的中亚外, 2008), Чжао Хуэйжуна «Исследования по истории развития стран Центральной Азии» (中亚国家发展历程研究, 2016), Пань Чжипина «Исследование международных отношений между Китаем и Центральной Азией» (中国与中亚地区国际关系研究, 2018) и др. Из последних работ китайских исследователей можно назвать коллективные монографии с участием ученых и научных центров стран Центральной Азии – «История развития дружеских отношений между Китаем и Казахстаном» («中国—哈萨克斯坦友好关系发展史») и «История развития дружеских отношений между Китаем и Таджикистаном» (中国—塔吉克斯坦友好关系发展史), официальная презентация которых состоялась 5 января 2021 года в Ланьчжоу (провинция Ганьсу)[2].
В начале ХХI в. стали издаваться работы по исследованию региональной безопасности стран региона. Например, монография Сунь Чжуанчжи «Новая структура и региональная безопасность в Центральной Азии» (中亚新格局和地区安, 2001), в котором рассматривается влияние глобальных изменений в системе международных отношений на Центральную Азию, геополитическое положение Центральной Азии и вопросы региональной безопасности в Центральной Азии в XXI веке. Среди других работ по данной тематике следует выделить «Афганский узел и проблемы безопасности Центральной Азии» (阿富汗焦点和中亚安全问题, 2002) Ян Шу и Ван Цзиньго, «Геостратегическая конфигурация в Центральной Азии и безопасность Китая» (中亚战略格局与中国安全, 2004) Ван Гуйфана, «Региональная безопасность в Центральной Азии и фактор великих держав» (中亚地区安全与大国因, 2006) Чжу Чжэнхуна и др.
Достаточно много работ было опубликовано по вопросам энергического сотрудничества. Одну из этих работ представил Чжан Нин – «Энергетика Центральной Азии и игры великих держав» (中亚能源与大国博弈, 2009). В его работе перечисляются энергические ресурсы стран Центральной Азии и рассказывается о сотрудничестве стран Центральной Азии со странами мира в сфере энергетики. Здесь также стоит обратить внимание на работы Чай Ли «Исследование энергического сотрудничества между Китаем и странами Центральной Азии» (中国与中亚国家能源合作对策研究, 2013), Фан Чуанлиня «Экономический пояс Шелкового пути. Географическое распределение энергии в Центральной Азии и сотрудничество с Китаем» (丝绸之路经济带中亚能源地缘配置格局与中国合作, 2018) и Ли Пэна «Исследование энергетического сотрудничества между государствами-членами Шанхайской организации сотрудничества» (上海合作组织成员国之间能源合作问题研究, 2018).
Важное место в китайских исследованиях стран Центральной Азии занимают работы, посвященные рассмотрению социально-культурных аспектов народов региона. В таких работах затрагиваются национальные проблемы, религия и культурные отношения народов Центральной Азии. Например, в работе У Хунвэя «Проблемы этнических групп и религий в Центральной Азии» (中亚民族与宗教问题, 1999), затрагиваются такие вопросы, как этноконфессиональная ситуация и государственные языки Центральной Азии. Эти вопросы также рассматривались в работах Ань Вэйхуа «Ислам и культура Центральной Азии» (中亚穆斯林与文化, 1999), Ли Ци «Уйгуры Центральной Азии» (中亚维吾尔人, 2003), Чжан Синьпина «Центральноазиатские межнациональные отношения с геополитической точки зрения» (地缘政治视野下的中亚民族关系, 2006), Чжан Лицзюань «Этнические проблемы в Центральной Азии и межэтнические отношения в Синьцзянь-уйгурском автономном районе КНР в контексте геополитических перспектив» (中亚地区民族问题与中国新疆民族关系：基于地缘政治视角 2014) и др.
Вопросам экономического сотрудничества КНР со странами региона посвящен труд Цинь Фанмина «Исследование регионального экономического сотрудничества Китая и стран Центральной Азии»(中国与中亚国家区域经济合作研究, 2011), где анализируется ряд проблем, с которыми сталкивается региональное экономическое сотрудничество между Китаем и центральноазиатскими странами; оценки опыта и уроков, извлеченных Китаем и центральноазиатскими странами в процессе регионального экономического сотрудничества. К этой проблематике относятся также работы У Хунвэя «Механизм развития и международного сотрудничества в Центральной Азии» (中亚地区发展与国际合作机制, 2011), Ван Хайяня «Новая геоэкономика: Китай и Центральная Азия» (新地缘经济：中国与中亚, 2012), Ван Вэйжаня «Исследование региональной экономической интеграции в Центральной Азии» (中亚区域经济一体化研究, 2014), Сунь Чжуанчжи «Исследование международного сотрудничества между странами Центральной Азии» (中亚国家的跨境合作研究, 2014) и др.
Важной частью китайских центральноазиатских исследований является сотрудничество Китая со странами Центральной Азии в рамках ШОС по вопросам укрепления региональной безопасности, развития экономического сотрудничества, научного и культурного взаимодействие и др. Так, в работе Ван Хайюня «Шанхайская организация сотрудничества и Китай» (上海合作组织, 2015) представлен всесторонний анализ деятельности ШОС и сотрудничество Китая со странами Центральной Азии. Этой же тематике посвящены работы Ли Пэна (см. выше), Ли Цзиньфэна «15 лет Шанхайской организации сотрудничества: анализ и перспективы развития» (上海合作组织15年：发展形势分析与展望, 2017), Ван Лингуя «Шанхайская организация сотрудничества: образец новой модели государственных отношений» (上海合作组织：新型国家关系典范, 2018) и др.
Несмотря на то, что вопросы сотрудничества Китая и стран Центральной Азии в рамках реализации инициативы «Пояса и пути» стали рассматривать относительно недавно, но тем не менее, многие китайские исследователи активно включились и уже реализуют свои исследовательские проекты. Так, мы можем отметить работу У Хунвэя «Новый Шелковый путь и Центральная Азия» (新丝路与中亚, 2015), в которой автор рассматривает место стран Центральной Азии в строительстве ЭПШП.
Проблемы торгового сотрудничества КНР со странами Центральной Азии рассматриваются в работах Ли Сюэлиня «Один пояс – один путь: безопасность и совместное использование нефти в Центральной Азии» (一带一路：中亚石油安全与共享, 2017), Ся Вэньбиня «Исследование Экономического пояса Шелкового пути и китайской политики открытия Западного региона» (丝绸之路经济带与向西开放研究, 2018), Чжу Жуйсюэ «Исследование регионального экономического и торгового сотрудничества между Китаем и странами Центральной Азии на фоне Экономического пояса Шелкового пути» (丝绸之路经济带背景下中国与中亚国家区域经贸合作研究 2018) и др.
За последние тридцать лет трудов китайских исследователей в рамках Central Asian Studies накопилось достаточно много. В приведенном перечне направлений и опубликованных по ним работ дана всего лишь небольшая часть. Помимо них имеется множество других монографий, научных статей, диссертаций, которые охватывают сферы политики, истории, экономики, социума, культуры, религии, образования, науки и техники, дипломатии, безопасности, энергетики, этноконфессиональной принадлежности, «Пояса и пути» и т.д.
Об актуальности центральноазиатских исследований в Поднебесной свидетельствую данные сайта China National Knowledge Infrastructure. Так, согласно общей статистике, если с начала 1980-х до конца 1990-х гг. в год было не более 100 статей с ключевым словом «Central Asian», то за следующие 20 лет (1990-2010) в среднем насчитывается не менее 300 статей, а в 2014–2015 гг. количество достигло 500–600 в год[1]. В 2020 гг. можно не сомневаться в том, что оно значительно вырастет.
Таким образом, в настоящее время мы наблюдаем положительную динамику развития исследований Центральной Азии в Китае, чего нельзя сказать об исследованиях Китая в странах Центральной Азии. Главная проблема: недостаток кадров. Несмотря на то, что за годы независимости в странах региона было выпущено тысячи т.н. «китаистов», исследователей, профессионально занимающихся Китаем (ее историей, политикой, экономикой, культурой, религией и т.д.) в регионе крайне незначительно, как и наличие институциональных структур (Институты, центры и т.д.). Отсюда и практическое отсутствие серьезных работ по Китаю по всем перечисленным направлениям (те, что есть – «словно иголка в стоге сена»). Государственным структурам стран Центральной Азии, в условиях «когда сосед активно стучится в дверь» чтоб познакомиться с ее обитателями «за дверью», необходимо обратить на это серьезное внимание.
Литература:
- Юй Тайшань (余泰山) Общая история западных регионов (西域通史). Хэнань: Изд-во древней литературы Чжунчжоу, 1996. С. 11.
- Давань (Даюань) – древнее центральноазиатское государство, существовавшее с III в. до н. э., занимавшее центральную и восточную часть Ферганской долины. Находился на территории современных Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана.
- Американский авантюрист, возможно ставший прообразом знаменитого персонажа и главного героя франшизы об Индиане Джонсе. Работа Макговерна по истории Центральной Азии подверглась резкой критике со стороны журнала «American Anthropologist», в частности за его интерпретацию китайских классических источников: «Доктор Макговерн превратил этот сухой и сбивающий с толку исходный материал в колоритную и шутливую хронику, в которой факты и вымысел так тщательно перемешаны. что обычный читатель не сможет их различить. Более того, существуют многочисленные обобщения и предположения, не подтвержденные источниками» / См.: Уилбур, C. Martin (1940), “Европа и Азия (раздел обзор)” // American Anthropologist, 42 (1): 151-154.
- 《中国—哈萨克斯坦友好关系发展史》《中国—塔吉克斯坦友好关系发展史》中文版首发式在兰州举行 // http://gansu.gscn.com.cn/system/2021/01/05/012524706.shtml
- 中国知网（China National Knowledge Infrastructure）// CNKI.net. – URL: http://www.cnki.net
Еркин Байдаров
Источник: https://rezonans.kz/kak-podnebesnaya-izuchaet-centralnuyu-aziyu/
